Любите ли вы Шекспира?

[Юрий Зеленецкий]

ПОХОЖ ЛИ В.ШЕКСПИР НА Е.ЗЕЛЕНЕЦКУЮ?



Каюсь. Грешен. Бывает. Иногда, покидая туалет, забываю выключить свет. И моментально нарываюсь на замечание Елены: «Ты никогда не выключаешь свет в туалете!»

Каюсь. Грешен. Бывает. Иногда, попив кофе, забываю убрать в раковину грязную чашку. Соответствующий нагоняй следует с неотвратимостью, с которой день сменяет ночь: «Ты никогда не убираешь за собой чашку!»

Первые год-два супружеской жизни эти замечания вызывали у меня бурю негодования. Я пытался втолковать Елене, что я вовсе не всегда оставляю включенным свет в туалете, что случаев, когда я убираю свои чашки со стола значительно больше случаев, когда я их на столе оставляю, а потому отдельные частные случаи подобных моих промахов не дают ей основания для неправомерных всеобъемлющих обобщений.

Неотразимый ответ во всех подобных случаях был одинаков: «Ты никогда меня не слушаешь!». А моя прострация была вообще невыразимой, поскольку это именно Елена меня как раз в этих случаях и не слушала.

Поэтому скоро я сменил тактику. Готовящиеся открыться для соответствующего обобщения и внушения прекрасные уста Елены я стал перехватывать долгим изматывающим ее силы поцелуем. Но после первого же сделанного ею глотка воздуха, за его выдохом неизбежно следовало толи осуждающее, толи поощряющее обобщение: «Вот всегда ты так!»

Продолжается эта практика и по сей день. Но с некоторых пор я отвечаю Елене по-прежнему долгим и крепким поцелуем уже совсем по другой причине. Таким образом я выражаю ей благодарность за то, что однажды передо мной встал вопрос, который вынесен в заголовок этой заметки.

Однажды я почувствовал, что строки разных переводов сонета 66 В.Шекспира напоминают мне что-то родное и близкое. Что-то очень знакомое я расслышал в тех обобщениях, которыми эти «переводы» забиты, как бочки сельдями.

Однажды я понял, что не мог В.Шекспир быть похожим на мою благоверную, и понапихать в сонете 66 кучу неправомерных обобщений по той простой причине, что он сам же в «Гамлете» написал:

Тупой разгул на запад и восток
Позорит нас среди других народов;
Нас называют пьяницами, клички
Дают нам свинские; да ведь и вправду -
Он наши высочайшие дела
Лишает самой сердцевины славы.
Бывает и с отдельными людьми,
Что если есть у них порок врожденный -
В чем нет вины, затем что естество
Своих истоков избирать не может, -
Иль перевес какого-нибудь свойства,
Сносящий прочь все крепости рассудка,
Или привычка слишком быть усердным
В старанье нравиться, то в этих людях,
Отмеченных хотя б одним изъяном,
Пятном природы иль клеймом судьбы,
Все их достоинства - пусть нет им счета
И пусть они, как совершенство, чисты, -
По мненью прочих, этим недостатком
Уже погублены: крупица зла
Все доброе проникнет подозреньем
И обесславит.

(I, 4, перевод М.Лозинского)

Даже из такого «перевода» можно понять, что Шекспир указывал на недопустимость делать некие обобщения, исходя только из каких-то частностей. И уж тем более это должно быть понятно, если обратиться к словам подлинника, которые ни один переводчик «Гамлета» не удосужился передать с необходимой точностью:

Shall in the general censure take corruption
From that particular fault…

О необходимости уметь подниматься над частностями Шекспир написал и в своих сонетах, и особенно отчетливо в сонете 91:

But these particulars are not my measure,
All these I better in one general best.

Поэтому нет никаких оснований полагать, что в сонете 66 Шекспир, уподобляясь мой Елене, возводит в ранг обобщений такие частности, которые, вообще-то, в реальной жизни случаются не чаще, чем я не выключаю свет в туалете.

Достоинство, что просит подаянья… (С.Маршак)
И робкое Добро в оковах Зла… (А.Финкель)
Раз верность изменяет правоте…(М.Чайковский)
И попранную мощь немоготою… (С.Степанов)
И доброта прислуживает злу… (Б.Пастернак)

И так далее и тому подобное. Ровно столько, сколько «переводов» и толкований сонета 66 Шекспира существует на белом свете.

Таким образом, однажды я понял и почувствовал, что на мою любимую, скорую на приведенные выше ее обобщения жену похожи единственно и только «переводчики» и читатели всех «переводов» и толкований сонета 66 В.Шекспира, строки которого им представляются некими обобщениями.

Особенно эта похожесть выражается в том, что все делаемые Еленой обобщения по поводу моего поведения в быту, вовсе не отвращают ее от семейной жизни со мной (и меня с ней), а все умиляющие и воодушевляющие читателей «переводов» и толкований сонета 66 Шекспира содержащиеся в них обобщения вовсе не отвращают их от жизни на этом свете.

А потому моя Елена вполне заслужила этот нерукотворный памятник ей. К тому же теперь у нее не будет повода для обобщения, что для меня Шекспир важнее, чем она. И даже будет повод еще раз указать на необходимость слушать ее.

[Юрий Зеленецкий]

ВСЕ ГАМЛЕТА ЧИТАТЕЛИ - ДУРАЧКИ

Все "Гамлета" читатели поголовно - дурачки.
Для меня давно это не секрет.
От вопроса у них сразу становятся квадратными зрачки,
Времена связал Гамлет или нет?

[Юрий Зеленецкий]

У МОЕЙ ТЕМЫ О ШЕКСПИРЕ ЮБИЛЕЙ

У моей темы о Шекспире на форуме сосновоборском скромный юбилей.
Со дня ее открытия сегодня ровно месяц и тысяча просмотров ее сегодня было ровно.
Я показываю в ней сосновоборцам невежество шекспироведов, и переводчикам каким Шекспира давать надо пи...пенделей.
И что англичане, века слова Шекспира неспособные понять - "to know a man well were to know himself" - глупы все поголовно.

https://youtu.be/iWtTwlQrzvQ

[Юрий Зеленецкий]

ПОЧЕМУ НЕ ПУХНУТ МОЗГИ У ПЕРЕВОДЧИКОВ СОНЕТА 22 В.ШЕКСПИРА


Я боюсь, род людской – этот великовозрастный пентюх
закончит, как какой-нибудь кокни.

В.Шекспир



Главное отличие восприятия сонетов В.Шекспира его соотечественниками и соотечественниками автора этой заметки заключается в том, что для первых чтение этих сонетов вовсе не составляет сплошное удовольствие, но нелегкий и непростой, а зачастую и просто непосильный труд.

Ведь, несомненно, одной из причин того, что второе издание этих сонетов было осуществлено только через тридцать лет после первого, да еще под конспиративным названием «Поэмы В.Шекспира», явилось понимание или ощущение современниками Шекспира, что автор этих сонетов прямо-таки пудрит им мозги и морочит головы.

Показать это можно на примере сонета 22. В современной орфографии, но с пунктуацией первого издания текст его выглядит так:

My glass shall not persuade me I am old,
So long as youth and thou are of one date,
But when in thee time's furrows I behold,
Then look I death my days should expiate.
For all that beauty that doth cover thee
Is but the seemly raiment of my heart,
Which in thy breast doth live, as thine in me,
How can I then be elder than thou art?
O, therefore love be of thyself so wary
As I not for myself, but for thee will;
Bearing thy heart which I will keep so chary
As tender nurse her babe from faring ill.
Presume not on thy heart when mine is slain;
Thou gavest me thine not to give back again.

Трудности с пониманием его возникают при чтении уже первых четырех строк. Поскольку глагол-сказуемое первого предложения стоит в будущем времени, то глагол-сказуемое придаточного предложения может стоять в любом времени, которое требуется по смыслу.

При этом встает еще вопрос о количестве этих придаточных предложений. Недаром в ряде поздних печатных и электронных изданий сонетов Шекспира в этом сонете в конце второй его строки печатают не запятую, а точку с запятой.

Короче, получается, что действительное, не поверхностное чтение этого сонета требует «вникания» в его смысл, то есть определенного труда.

При этом, только затратив немало собственных времени, сил и нервов на такой труд, автор этой заметки окончательно убедился в том, что все переводчики этого сонета на русский язык, по причинам, о которых всех здесь упоминать не обязательно, себя особенно не утруждали. И даже такой малостью, как выяснением всех значений слов английского оригинала.

А между тем, если кому-то из читателей этой заметки будет интересно, слово «youth» во второй строке сонета имеет еще и такое (по Websters-online) значение: «An early period of development – ранний период развития». Авто этой заметки не нашел в произведениях В.Шекспира других примеров употребления этого слова в таком значении, но то, что Шекспир знал, что такой период в истории человечества был, видно уже из его слов, приведенных в эпиграфе.

При этом слово «date», оказывается, можно переводить еще и словом «эпоха». Но, пожалуй, особенно интересно посмотреть на все значения наречия «but». И самое интересное из этих значений передается русским словом «лишь».

Именно это значение делает более ясным и понятным смысл пятой и шестой строк оригинала:

For all that beauty that doth cover thee
Is but the seemly raiment of my heart…

То есть, покрывающая адресата этого сонета красота есть «всего лишь подобающее одеяние сердца» автора этого сонета. И именно это «лишь» точнее показывает, что в данном случае предлог «of» показывает не на принадлежность этой самой красоты, а на ее происхождение.

Но отсюда следует, что, и особенно если признается правомочность замены в конце второй строки запятой на точку с запятой, глагол «behold – смотреть, видеть» в третьей строке оригинала должен восприниматься и переводиться глаголом в настоящем времени, и, соответственно, в настоящем времени должен восприниматься и переводиться глагол «look» в строке четвертой.

То есть, получается, что адресат этого сонета на деле вовсе не молод. Он просто жил в более ранний период развития рода людского. При этом любой здравомыслящий человек должен понимать, что даже любой нынешний глубокий старик по сути моложе любого молодого человека, жившего в предшествующую эпоху.

И тут можно добавить, что Шекспир недаром использовал в этом сонете оборот «so…as» целых три раза. Вдумавшись в смысл оборотов «so wary as» и «so chary as», соответственно, в девятой и одиннадцатой строках оригинала, можно понять, что такой же оборот «so long as» надо переводить тоже развернуто: так же долго, как давно молодость и ты принадлежишь одному времени.

Тем читателям, у которых остались еще силы читать эту заметку, можно предложить подумать о фактической стороне переводов этого сонета, которые они уже читали или еще прочитают после чтения этой заметки.

Из всех этих переводов вытекает, что в груди, по мнению переводчиков, молодого адресата этого сонета живет, бьется сердце, скажем так, уже не молодого этого сонета автора, и наоборот.

Как говорится в одном афоризме, реальная жизнь богаче любой фантазии. Сегодня на каждом шагу встречаются молодые люди, в груди которых бьются сердца стариков, даже аж из первого тысячелетия до нашей эры: «В деньгах, в деньгах – человек» (Пиндар). И на каждом углу можно встретить стариков, в груди которых бьются сердца людей даже не из периода молодости человечества, а из периода его самого настоящего младенчества. «Оправдание людоедов: человек – это скотина» (Станислав Лец).

Читателям же этой заметки, не располагающим временем на обдумывание обрисованной коллизии, можно сразу сказать, что, исходя из содержания уже трагедии «Гамлет», адресатом разбираемого сонета, сердце которого билось в груди его автора, является Гомер.

И только это понимание позволяет догадаться, что содержание ключа этого сонета выражает вовсе не эгоизм, жестокосердечие или хитрость прожженного дельца, но, отраженное также в эпиграфе, понимание его автора, что, скорее всего, он останется последним человеком в мире, в груди которого забилось сердце Гомера.

И каждый, кто с этим выводом не согласится, пусть просто попробует найти хоть среди стариков прошедших после смерти В.Шекспира веков, хоть среди нынешней молодежи человека, который бы так же близко к сердцу, как В.Шекспир воспринял гомеровские строки:

Носятся вечно по ветру людей молодых помышленья, побужденья;
Если ж участвует старец, то смотрит вперед и назад он.

(«Илиада», II, 105, перевод В.Вересаева)

Возможно, именно поэтому только В.Шекспир понял, что связь времен – это истина и закон.

В результате, получается, что мозги многих читателей оригинала этого сонета и всех этого сонета переводчиков не пухнут во многом еще и потому, что у них, собственно, и пухнуть-то особенно нечему. Кроме того, в груди подавляющего большинства российских, даже уже не совсем молодых поэтов и переводчиков поныне бьется сердце их на века оставшегося молодым предшественника: «Поэзия должна быть немного глуповатой».

[Юрий Зеленецкий]

ДО УРОВНЯ ШЕКСПИРА ЛЕВ ТОЛСТОЙ НЕ ПОДНЯЛСЯ

До уровня Шекспира Лев Толстой не поднялся.
Чем Шекспира, многократно ниже его пьедестал.
Себя познания задачей он не занимался.
Связь общего и частного он не понимал.
К пониманию, что, есть, в общем, человек, он не нашел маршрута.
В "Гамлете" он не нашел мысли ни одной потому-то.

[Юрий Зеленецкий]

СЛАБАЯ ЗАЩИТА Я ШЕКСПИРУ

Слабая защита я Шекспиру.
И никого мне не найти, мне кто бы подсобил.
Не отвести мне от Шекспира всех "Гамлета" читателей непонимания секиру,
Что о своем решении себя познания задачи Шекспир в нем протрубил.

[Юрий Зеленецкий]

ПОЧЕМУ НЕ ПЕРЕВОДЯТСЯ ГЛАВНЫЕ СЛОВА СОНЕТА 90 В.ШЕКСПИРА?

В современной орфографии текст оригинала сонета 90 В.Шекспира выглядит так:

Then hate me when thou wilt; if ever, now;
Now, while the world is bent my deeds to cross,
Join with the spite of fortune, make me bow,
And do not drop in for an after-loss:
Ah, do not, when my heart hath 'scoped this sorrow,
Come in the rearward of a conquer'd woe;
Give not a windy night a rainy morrow,
To linger out a purposed overthrow.
If thou wilt leave me, do not leave me last,
When other petty griefs have done their spite
But in the onset come; so shall I taste
At first the very worst of fortune's might,
And other strains of woe, which now seem woe,
Compared with loss of thee will not seem so.

И ни в одном переводе этого сонета на русский язык нет перевода слов "my deeds to cross", находящихся в конце второй строки текста оригинала.

Анекдот при этом состоит в том, что этим словам не нашлось места даже в подстрочнике к этому сонету, выполненным якобы самым современным знатоком сонетов Шекспира, и что особенно интересно - большим знатоком английского языка, А.Шаракшанэ.
Приведенное ниже это "произведение" этого "знатока" скопировано в библиотеке Мошкова. Но точно таким же оно воспроизводится и в двух бумажных книгах этого "знатока", изданных в 2007 и 2010 годах.

"Что ж, отвернись от меня, когда пожелаешь, но лучше сейчас -
сейчас, когда мир вознамерился быть во всем против меня;
объединись со злобой Фортуны, заставь меня согнуться,
а не стань последней потерей.
Не приди, когда мое сердце избежит этой нынешней печали,
в арьергарде побежденного горя;
не добавь к бурной ночи дождливое утро,
оттягивая предназначенную мне погибель.
Если желаешь бросить меня, не бросай меня в последнюю очередь,
когда другие, мелкие бедствия уже нанесут свой ущерб,
но приди с первым натиском бед, - так я испробую
сразу наихудшую силу Фортуны,
и другие горести - которые теперь кажутся горем, -
по сравнению с потерей тебя уже не покажутся таковым".

Автор-то этой заметки отлично понимает причину, по которой совершенно простые и ясные слова оригинала - "мои дела чтобы пресечь" - опускаются "переводчиками" этого сонета на русский язык. Задача же этой заметки состоит только в том, чтобы привлечь к этому вопросу внимание читателей вдумчивых.
При этом хотелось бы еще подчеркнуть еще одно важное обстоятельство.

Судя по приведенному ниже переводу этого же сонета Шекспира на французский язык, скопированного с сайта "Проект "Гутенберг"", в котором вместо трех слов оригинала "my deeds to cross" стоит одно только специально выделенное автором этой заметки дурацкое слово "désirs", "переводчики" этого сонета на русский язык вовсе не оригинальны.

"Maintenant déteste-moi si tu veux, maintenant si tu dois me détester un
peu, pendant que le monde est disposé à contrarier mes désirs, fais
alliance avec la fortune ennemie, fais-moi plier, et n'arrive pas en
arrière-garde comme dernière perte. Ah! quand mon coeur aura échappé à
cette douleur, ne viens pas sur les derrières d'un malheureux vaincu; ne
donne pas un lendemain pluvieux à une nuit agitée, pour faire tienne une
ruine décidée. Si tu me veux quitter, ne me quitte pas le dernier, quand
tous les autres petits chagrins m'auront porté leur coup, mais viens au
début, afin que je goûte dès l'abord les dernières extrémités de la
puissance de la fortune; alors d'autres séries de douleurs, qui me
semblent maintenant des douleurs, ne seront plus rien auprès de ta
perte".

А потому вынесенный в заголовок вопрос имеет даже общемировое и общечеловеческое значение.

[Юрий Зеленецкий]

ОСОБЕННО СЕГОДНЯ ЧИСТО Я ПОБРИТ

Особенно сегодня чисто я побрит.
Не нахожу пропущенных на подбородке и на щеках волосков.
Но особенно я горд, что по пониманию Шекспира мне любой в подметки не годится бритт.
Понимание Шекспира слов - "to know a man well were to know himself" - для всех англоязычных в мире недоступно дураков.

[Юрий Зеленецкий]

САМАЯ ОПАСНАЯ МЫСЛЬ В.ШЕКСПИРА



Мысль, которая не опасна, недостойна того, чтобы называться мыслью.

О. Уайльд



С присущей ему изящностью, основанной на пословице «Все проделки лисы хитры только для курицы», высказать свою самую опасную мысль В.Шекспир в пьесе «Тимон Афинский» доверил персонажу довольно-таки неожиданному. В третьей сцене четвертого акта этой пьесы итог всех размышлений Шекспира и ключ к пониманию многих неотчетливо сформулированных мыслей в предыдущих его произведениях приведен в словах Первого бандита: “…there is no time so miserable but a man may be true”. Нет такого ужасного времени, в которое человек не мог бы быть человеком.

И потому время, как об этом сказано в сонете 123, не властно над В.Шекспиром. Какие бы не прошли века, но будет именно так, как Шекспир написал в этого сонета ключе:

This I do vow, and this shall ever be,
I will be true, despite thy scythe and thee.

И, может быть, в какой-то из этих веков люди увидят, что В.Шекспир многие века оставался единственным полным и ясным (по сравнению с Гомером и Вакхилидом) примером Человека на Земле, поскольку полностью обладал первой честью человека:

Правя тем, что в твоих руках,
Правыми путеводствоваться мыслями.

Вакхилид

Ведь мысль, приведенная в словах Первого бандита, — это просто краткое выражение системы условий истинных задач жизни человека, образуемой закономерными, взаимосвязанными, выходящими на практику людей мыслями- выводами, вытекающими из материализованной в каждом человеке истины взаимосвязанного сосуществования элементов прошлого, настоящего и будущего в каждом миге бытия и бытия людей. Или, еще короче, самая опасная мысль Шекспира вытекает из его понимания, что истинно в общем есть человек, которое только и делает человека Человеком.

Собственно, для думающего читателя, В.Шекспир сформулировал эту мысль уже в «Гамлете» в словах Полония, которыми он напутствовал отплывающего во Францию Лаэрта:

This above all, — to thine own self be true;
Это превыше всего — будь честен сам с собой…

Но когда-то еще найдется читатель, который задумается над этими словами В.Шекспира. И до тех пор, пока такой читатель не найдется, трагедия «Гамлет» будет оставаться трагедией не Гамлета, а самого Шекспира. И сказал эти слова Шекспир именно и только потому, что понял объективность окончательного вывода из истины связи времен, — быть человеком всегда своевременно.

Ведь только некая «куриная слепота» не позволяет читателям «Гамлета» увидеть, прочувствовать, понять, что в монологе «Что есть человек…» Шекспир не только ставит вопрос, но и, опираясь на Гомера, отвечает на него. Ведь нет ничего очевиднее, что животное отличается от человека тем, что для животного нет прошлого и будущего, а есть одно лишь настоящее, ежедневное, инстинктивное. Человек же живет не только в данный день, год, век. Его жизнь не ограничивается годами его жизни. И именно это понимание (а не страсть, аффект, пример, вера, завет, подражание и т.д. и т.п.) лежит в основе самой опасной мысли В.Шекспира.

То есть уже в тексте «Гамлета» раскрыты и суть вопроса «Быть или не быть (Жить или не жить)?» и ясный и точный ответ на него. И потому, уже начиная с «Двенадцатой ночи», В.Шекспир ни в одном своем следующем произведении больше не предъявляет претензий к времени, а ясно и прямо говорит о незрелости людей: «Род людской — великовозрастный пентюх».

[Юрий Зеленецкий]

ПЕРЕЖИВАЮ ЗА АНГЛИЙСКИЙ Я НАРОД

Переживаю за английский я народ.
Его будущий позор возможный двумя строками обозначу.
Опозорятся англичане на века, ежели в другой стране поймут англичан вперед,
Что В.Шекспир решил себя познания задачу.
И за непонимание веками донимать насмешками все будут англичан на любых фуршетах,
Что видению связи общего и частного Шекспир англичан учил в свих пьесах и сонетах.